29 июля в российский прокат выходит фантастический боевик «Трансформеры-3: Тёмная сторона Луны», мировая премьера которого состоялась на открытии тридцать третьего Московского международного фестиваля. Этот фильм является продолжением картин «Трансформеры» и «Трансформеры: Месть падших».
Корреспондент «Голоса Америки» Галина Галкина встретилась с режиссером фильма Майклом Бэем накануне его визита в Москву на кинодустии Paramount, в Лос-Анджелесе.
«У меня очень богатое воображение» Галина Галкина: С чего началось ваше увлечение космосом?
Майкл Бэй: О, я люблю космос! И я заметил, что фильмы об инопланетянах являются одними из самых успешных во все времена. Почему? Потому что есть ощущение того, что где-то там есть что-то еще. Скучно снимать фильм про Пасадену. (Пасадена – город в Калифорнии, где Майкл Бэй учился в престижном Art Center College of Design. – Г.Г.).
Г.Г.: У ваших фильмов – толпы фанатов, а вот критики часто обвиняют вас во всех смертных голливудских грехах – чрезмерном увлечении экшном, недостаточной психологической проработке образов…
М.Б.: В этом мире так много несправедливого, почему их в первую очередь волнует Голливуд? Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю.
Г.Г.: Мне сказали, что сегодня на вас рубашка, которая приносит вам удачу?
М.Б.: Нет, это рубашка, в которой я делаю монтаж. Можно сказать, моя рабочая одежда. Вообще я немного суеверен. У каждого режиссера есть странные привычки.
Г.Г.: Не секрет, что вторые «Трансформеры» не удались. Стал ли ваш новый фильм «искуплением»?
М.Б.: Мне кажется, так бывает всякий раз при создании серии фильмов: все сейчас знают, что из себя представляют «Трансформеры». Правда? А в самом начале, то есть перед выходом первых «Трансформеров», никто этого не знал. Но очень трудно угодить всем. Тем более, что во время работы над вторым фильмом была забастовка сценаристов, в которой я принимал участие. Сложилась ужасная ситуация. Без сценария тебе крышка, правильно?! А мне пришлось проводить подготовку к картине с 14-ю страницами сценария. Так что, знаете, передо мной возникла дилемма. У меня было 600 человек, с которыми я работал на протяжении многих лет, и я не мог им сказать: «Нет, мы не будем работать» У них у всех есть семьи, и они отказались от других проектов. Киностудия уже потратила деньги, хотя на самом деле меня не волнуют студийные деньги, меня волнуют люди, которых эти деньги поддерживают. И я очень преданный человек и режиссер.
Когда забастовка сценаристов закончилась, наши ребята торчали три месяца в гостиничном номере, работая над сценарием, но этого совершенно недостаточно для такого большого фильма, как наш. У третьего фильма более определенная концепция, что заметно уже в первом трейлере, так что, мне кажется, на этот раз у нас получился более сильный фильм с более убедительной историей.
Г.Г.: Место действия вашего фильма проходит неподалеку от деловой части Чикаго? И вы использовали 3D?
М.Б.: Джеймс Камерон сказал: «Я думаю, будет лучше, если ты снимешь это в 3D". И еще: «Ты должен обязательно это попробовать!» Вы, наверное, слышали, что я всегда скептически относился к 3D, потому что я сторонник старой школы съемок на пленку. Я люблю пленку. Я до сих пор ненавижу снимать на видео. Что бы ни говорил вам любой кинорежиссер, видео никогда не будет лучше пленки, ок? Они просто вас обманывают. Но, как сказал Джим: «Это новая игрушка». Поэтому я подумал: «Если мы собираемся делать 3D, то надо многое исследовать и многому научиться». Этот процесс занял около года. В 3D снимать действительно тяжело. «Аватар» снимали на съемочной площадке на «голубом экране» камерами гигантских размеров. Они должны быть расположены друг над другом, что означает, что они должны быть выстроены в одну линию. А актерам надо смотреть глаза в глаза, поэтому когда ты находишься на операторской машине, которая едет со скорстью 60 миль в час, то сделать это очень трудно. Мы поставили эти камеры и наняли тех же самых операторов, которые работали на «Аватаре». Мне удалось снять около 60 процентов чистого 3D, а остальное было просто очень сложно снимать, с точки зрения оборудования. И нам нужно было вернуться к 35 (35мм пленка), и большое количество крупных планов было снято на пленку, потому что это выглядит лучше.
Г.Г.: Вы очень многогранный человек, и у вас много разных талантов. Какие из них вы использовали при создании «Трансформеров»?
М.Б.: Я думаю: у меня просто богатое воображение, и я всегда хочу продолжать делать что-то интересное. А в этом фильме кое-что было просто сумасшедшим, как, например, сцена, в которой использовались костюмы с крыльями. Они были сделаны таким образом, что пространство между телом и раскинутыми в стороны руками заполнялось материалом. Ребята прыгали в специальных костюмах со скалы и они пролетали 3 фута со скоростью 150 миль в час. Со стороны они были похожи на проживающих в Австралии летающих белок, которые используют свою летательную перепонку, расположенную между лапами.
«У машин есть душа»
Г.Г.: В «Трансформерах» есть герой. А кто ваш герой в реальной жизни? И кто ваш любимый герой в кино?
М.Б.: Мои герои – это кинематографисты, от Стивена Спилберга до Джеймса Камерона и Джорджа Лукаса потому, что они сильно вдохновляли меня, когда я был молодым. А в детстве моими героями были Нил Армстронг и Базз Олдрин. Они были первыми людьми, которые прилетели на Луну, а я мечтал стать астронавтом. И еще я встретил героев, когда был в армейском медицинском центре Walter Reed. Я зашел в одну палату, и мне сказали: “Это Тэд, он подорвался в Ираке три недели назад. Он потерял ногу, и еще вот это и вот то». Тэд и другие ребята знали, что я приду с ними познакомиться. Другой парень дважды умирал на операционном столе, но его реанимировали. Я подошел к кровати этого парня, чтобы сфотографировать его, но он сказал: «Нет, Сэр, я хочу встать». И он встал, и обнял меня. И я подумал – вот это и есть настоящий герой.
Г.Г.: Как вам работалось с Роузи Хантингтон-Уайтли?
М.Б.: Я давний покупатель Victoria’s Secret, и мне нравятся модели, представляющие эту компанию. Но я бы никогда не стал специально искать модель для своего фильма. Однако однажды я разговорился с Роузи, и она мне сказала, что очень хочет сниматься в кино, и это отложилось в моей памяти. И через пару лет, когда у нас на съемочной площадке стали возникать проблемы, то мы решили сделать замену. Мы просмотрели 500 человек, мы также были во Франции, и мы были в Лондоне, и в Австралии, в Нью-Йорке, в Канаде. Я спросил Роузи, хочет ли она пройти кинопробы. Я объяснил ей, что в случае победы это изменит всю ее жизнь. Она подумала, что я сошел с ума. Но она пришла, и мой директор по кастингу, которая к тому времени отобрала 20 девушек, сказала: «В Роузи есть что-то уникальное. Знаете, Майкл, эта девушка станет звездой».
Г.Г.: Вы говорили, что это последний «Трансформер», режиссером которого вы являетесь. А что, если он окажется очень успешным?
М.Б.: Мне кажется, что в любом случае я должен оставить трансформеров в покое. В будущем кто-то другой может заняться ими, с новым составом актеров.
Г.Г.: Вы читаете рецензии на свои фильмы?
М.Б.: Я от них отстранился. Критики отталкивают потенциальных зрителей от фильмов. Они пишут: «Если вам нравится этот фильм, то, значит, вы совсем отупели». Кому охота это читать? Они пишут про меня: «Он монтирует слишком быстро». Когда я снял «Плохие парни-2», это был новый стиль очень быстрого монтажа. Мы сделали «Парней» так же стремительно, как в свое время был сделан русский фильм «Потемкин», потому что у меня не было лишних денег.
Г.Г.: Майкл, вы – самый плодовитый режиссер и продюсер в современной «попкорновой индустрии». Но, может быть, вы мечтаете однажды снять высоколобый фильм – что-нибудь о поэте-гомосексуалисте времен Холокоста, и получить «Оскар» за лучшую картину?
М.Б.: Да, вы предложили фантастическую историю. Вы знаете, «Список Шиндлера» – один из моих самых любимых фильмов. Так что мне нравятся подобные фильмы. Да, я с удовольствием сделаю настоящую драму, хотя и не обязательно о Холокосте.
Г.Г.: В голливудских фильмах всегда были отрицательные герои – в «Трансформерах» это десептиконы, а раньше были немцы, потом русские, потом китайцы – правильно?
М.Б.: Да, вы абсолютно правы.
«Если инопланетяне придут, то с дурными намерениями»
Г.Г.: Как вам было делать фильм, в котором враги – это машины, среди которых даже есть грузовик?
М.Б.: Я не вижу их просто машинами – я считаю, что у них есть душа. Мы можем отождествлять их с фашистами или с кем-то еще – кому как больше нравится. Этот фильм – о самопожертвовании, в нем показано, как люди объединяются во время кризиса. Они готовы бороться за то, чтобы выжить. Физик Стивен Хокинг сказал, что существование других форм жизни возможно с научной точки зрения. И когда я был в NASA во время подготовки к фильму, то там тоже говорили, что другие формы жизни могут развиваться рядом с нами. По теории Хокинга, если инопланетяне посетят нашу Землю, то явно не с лучшими намерениями, потому что они, скорее всего, бегут от чего-то или от кого-то.
Г.Г.: Как вы расслабляетесь?
М.Б.: Я играл в софтбол вчера вечером, и мы выиграли. Еще я смотрю фильмы – оскаровские обычно просматриваю все. Стараюсь найти хорошие документальные фильмы. У меня не так много свободного времени из-за «Трансформеров». Однако есть возможность редактировать свой фильм дома, а во время съемок я занимался этим ночью в отеле, иногда до двух ночи, вот таким образом мы опередили график. Я могу работать весь день в монтажной, потом позаниматься фитнесом, пообедать, отдохнуть в тишине и затем просмотреть отснятый материал, и тогда утром я смогу дать своим редакторам новое задание.
Г.Г.: Когда приходят данные о сборах вашего фильма в первый уикенд проката, и эти сборы огромные, как вы и ваши коллеги это празднуете?
М.Б.: Мы устраиваем вечеринку, и скажу вам правду – я уже соскучился по такого рода вечеринкам.
Г.Г.: Не кажется ли вам, что в современном голливудском кино слишком мало секса – если сравнивать с 70-ми и 80-ми годами?
М.Б.: Да, Америка очень консервативна в этом вопросе. Это странно. И я на самом деле этого просто не понимаю.
Г.Г.: Вы как-то сказали, что Шайа Лабаф с возрастом стал более нетерпимым – а как насчет вас? Как вы изменились с возрастом?
М.Б.: Мне кажется, что я был более нетерпимым в молодости, чем теперь.
Г.Г.: Вы помните момент, когда вы осознали, что делать кино – это ваша работа?
М.Б.: Я был очень юным. Ходил с родителями в кинотеатр каждое воскресенье, и фильмы Вуди Аллена, которые они любили, были слишком взрослыми для меня, но мне нравилось ходить в кино с семьей.
Г.Г.: Спилберг периодически повторяет, что вы ему как младший брат.
М.Б.: Прямо так и сказал? Очень забавно.
Г.Г.: Как думаете, вы с ним похожи?
М.Б.: Не знаю. Он мне на самом деле нравится. Я уверен, что все готовы целовать его сзади, но не я. На самом деле, мы подшучиваем друг над другом, когда встречаемся. Но он научил меня очень многому. И еще я считаю своим наставником Джерри Брукхаймера.
Г.Г.: Спилберг приходил на съемочную площадку?
М.Б.: Только однажды. Но он принимал участие в создании истории, и ему нравилось смотреть анимацию. Он приходил пару раз в редакционную комнату, и мы с ним много разговаривали. Это очень хорошо – иметь кого-то, кто посмотрит на твой фильм свежим взглядом.
Г.Г.: Что для вас главное сейчас?
М.Б.: Я думаю о том, чтобы завести своих детей. Сначала своих собственных детей, а потом, возможно, усыновить чужих.
